Переводы

Акронимов стройные ряды,
Царящие здесь повсюду,
Поставили сцену декаденства —
Всем муравьям на радость.

Этому миру я скажу прощай,
Уйду отсюда, улечу.
Земле я говорю «привет,
Научи меня давать и расти.»

Припев:
Вырасти так, чтобы неба коснуться;
Ответ же на вопрос зачем
Лежит в волнах, что сеют
Покой, что лишь тогда узнаю.

Закат мне подмигнет и улыбнется,
И укажет на миллионную милю.
И уходя я обернусь,
Задумавшись, поймут ли они?

Что рабы существовали все время —
В зеркалах, где они поправляли костюмы.
И что-то внутри меня жаждет
Двери закрыть, ведь в заседаниях объявлен перерыв.

Найти за зарослями уголок,
Прочь уйти, и пусть горит огнем. (× 2)

(Припев × 2.)

Гипотетически говоря, конечно,
Скажем, скачу я на лошади волшебной;
Через пурпурных гор величие,
Через плодовые равнины.
Нахожу я радужную топь,
Где свет столь светел, и тени столь резки.

Я пью укоренившиеся дожди;
Глядя на восток я вижу,
Через спутанный, запутанный полог,
Лестницу к звездам, столь закрученную и веретенно-
Зеленую, и легко я поднимаюсь над ржою —
Я вижу вдаль, я вижу вечно.

Я достигаю вершины и тяну рычаг,
И опускаюсь в подземелье.
Решеткам не удержать меня, мой разум — дает мне форму,
И вот я снаружи, заглядывую
И удивляюсь чуду, разбившему
Мои многие грехи.

И если взглянешь своими зелено-голубыми глазами,
Что только и вижу, мой друг, тебе я руку
Смогу как-то просто протянуть —
Через пурпурные горы, плодовые равнины,
Радужную топь — где свет столь светел,
И тени столь резки.

Наверх по ступеням, и через годы,
До конца вечности.
И там я встану, с мечом в руке,
Готовый встретить создателя.
И глядя ей прямо в глаза,
Я возьму ее за руку и переведу…

На другую сторону времени.

В боях укрепляешься в «вере»,
Как старик в церкви в воскресенье.
Ползешь по грязи на коленях, локтях;
В любой миг, знаешь, что можешь умереть.

Так приди же, спаси нас, обрати воду в вино,
Изреки непостижимую мудрость.
Я перехожу границу врага —
Раненые и мертвые указывают мне путь.

Скажи, когда ночь — прошла,
Как смыта волной,
Загадай желание под скорби звездой.

Как можно оправдать — войну?
Жизнь человека, обращенную в страдание?
Я, помнится, слышал об этом уже;
Расскажи снова, когда придет рассвет.

(Придет рассвет.)

Скажи, когда ночь — прошла,
Как смыта волной,
Загадай желание под скорби звездой.

Когда победа — обретена,
Какой ценой?
Под той же самой скорби звездой.

Почему, скажи, почему?
Ты дал миру всю эту боль?

Скажи, когда жизнь — прошла,
Как смыта волной,
Загадай желание под скорби звездой.

Когда победа — обретена,
Какой ценой?
Под той же самой скорби звездой.

Не спрашивай ее, зачем окончен день?
Куда отринут светлый твой убор?
Где прячешь ты пылающий свой взор?
Когда златой закат сменяет тень.

Молчаньем Солнце признает вину —
Когда приходит тьма на смену дню.
Ведь истину не смеет она речь,
Что свет ее — лишь чтоб слепить да жечь.

Так свергни лживую Зарю!
Виновных не щадя.
Кровь в свете звезд — серебряно-черна,
На бледных ликах их.

Луна, итог жестокий подведи —
Чтоб Солнцу никогда уж не взойти!

Я принадлежу к племени, чей дух выжил,
И души убитых − часть меня.
Я − часть веры, чьи потерянные дети считают,
Что мы должны учиться, чтобы научиться какому-то новому пути.

И я буду служить тому богу, что станет бороться за дело,
Если это дело — любовь в грядущем дне.
Я — одно с теми мечтателями и вселенскими верующими,
Кто знают, что должен быть какой-то новый путь.

Припев:
Есть ли в этом мире место,
Где мы все сможем быть, кем хотим?
Есть ли в этом мире место,
Где нет такой вещи, как враг?

И я лишь один человек, но я знаю, что сделал —
И это не то, чего я сегодня хочу.
И есть лишь одна свобода, один выбор в который можно поверить —
Эта истина дошла до меня.

И я понял, что никто, кроме меня самого,
Не может обмануть меня.
И я верю в историю Эдема,
И я служу богу явленному.

(Припев.)

И я ослеплен этим ви́дением,
Я был воспитан верить лишь в одну идеологию,
И теперь я должен заставить их страдать
До тех пор, пока не пойму, что страдать приходится мне.

И я нашел лишь одну истину,
И она для тех, кого люблю и для семьи.
И в этом мы все одинаковы,
Это то, что нас объединяет как человечество.

Так есть ли в этом мире место, (× 4)
Где мы все сможем быть, кем хотим?

Пред тобой стою, сверкая, в рассветных солнечных лучах.
Гул моторов ощущая, вспоминаю о былом.
Светлой горечи отдавшись — от прощания с землей,
Тенью времени оставив отзвук жизни городской.

Над границами, разделившими землян,
Вне верований и религий — сотней окрыленных душ,
Мы взлетим, посеяв гром, — птицы цвета серебра,
В сотнях лиг оставив отчий дом.

Припев:
Домой, Британия, пора! В огней оправе полоса,
В тумане утра — тает ночи мгла.
Назад, домой, издалека — белый росчерк в небесах,
И вновь прощаюсь — небо ждет меня.

Скользя по линии заката — пока не скроет Солнца свет,
Сны долгой ночи ожиданья — пока не наступил рассвет.
К карте руку протяну — меж пальцев уместив страну,
Одинокая звезда — пылинка в ткани бытия.

Над границами, разделившими землян,
Через мглу Атлантики — над могилой моряка,
Мы взлетим, посеяв гром, — птицы цвета серебра,
В сотнях лиг оставив отчий дом.

(Припев.)

Все мы слышали о том,
Как меняются наши друзья.
Не такие, как прежде —
Отказываются играть в игру,
Мы пытаемся их пристыдить,
И держим их на привязи…

К тому, чем мы их считаем —
Званию, ничему более.
Их положение повышает планку,
Но они не ведут счет.

Бывает ли когда особый случай,
Когда кто-то выигрывает гонку,
Не зная даже, что участвовал —
Называют таких самовлюбленными.
Но друзья должны знать больше, чем имя —
Видеть сквозь колючую проволку стыда.

Они все такие же,
Отказываются играть в игру,
Но мы держим их на привязи…

К тому, чем мы их считаем —
Званию, ничему более.
Их положение повышает планку,
Но они не ведут счет.

Так ты думаешь, что можешь взять
Все так, как оно есть сегодня… (× 3)

Так ты думаешь, что можешь забрать
Все и свести…

К тому, чем мы их считаем —
Званию, ничему более.
Их положение повышает планку,
Но они не ведут счет.

Что, если все мы совершаем ошибки?
Мы смертны, перерывов нам не дано.
Так что должны мы помнить больше, чем имя;
Никто не есть лишь эти стены стыда.

Они больше, чем
То, чем мы их считаем.
Не только звание — больше его.
Их положение — не планка
И они не ведут счет.

Они те, кто они есть,
Не только звание — больше его.
Их положение — не планка
И они не ведут счет.

Есть человек, которого встретишь,
С посланием из твоего прошлого,
И урок этот можешь сохранить:
В жизни будет последний день.
В этом мире, где берут и дают,
Не бери слишком много сам;
А то время, что определяет судьбу,
Это время, что приносит любовь.

И есть девушка, в радости которой печаль,
Что живет в своей башне из камня.
И герой тот крепко спит,
И ты жалеешь, что не знал —
Что то время, что занимает смех,
Это время, что занимает плач —
О всем том, чего не обрел,
О всех тех, кто сказал прощай.

И если вслушаешься хорошо,
То услышишь, как плачет черт —
От того, что нашел любовь,
От обещаний, что ты сдержал.
В этом мире, где берут и дают,
Не бери слишком много сам;
А то время, что определяет судьбу,
Это время, что приносит любовь.

Я ходил во многие страны, это — мое последнее плаванье;
На носу стою, на запад курс держу.
Через ночь прорываюсь, спокойно сердце, расчет и молитва;
И хоть компас подводит, воля сильна — я не позволю сбить себя с пути!

Загадки времени, скрывающие солнце тучи;
Но я знаю, знаю, знаю…

Правлю меж рушащихся скал, сирены кричат мое имя;
Руки стиснули штурвал, от усилий вскипает кровь.
Я выдержу, вот уж рассвет — и тьма осталась позади;
Ради вечности я продолжаю — иного нет пути.

Загадки времени, скрывающие солнце тучи;
Но я знаю, знаю, знаю…

(Припев × 2.)

Южным ветром полон вечер —
Холодному сердцу колыбельная.
Льдистая фигура ходит
По городу, что я называл своим.

Поток ужасных голосов
Страшит детские сердца,
Но им нечего бояться —
Здесь не осталось даже зла.

Не зная, зачем пришел сюда,
Хожу, поднимая пыль.
Шепот в этих пустошах
Разносится по ржавым полям.

Он зовет мальчика за собой,
К лестнице вверх и вниз;
Говорит, они идут дальше —
Ведь они уплывают в небо.

(Припев.)

Я спросил смотрящего,
Куда теперь идти?
Он безлико улыбнулся:
О, это те еще пути.

И хоть я не злодей,
Страшусь камер внизу;
Он привел меня к двери,
Что за ней знать мне не дано.

(Припев.)

Южным ветром полон вечер —
Холодному сердцу колыбельная.
Льдистая фигура ходит
По городу, что я называл своим.

Пришло время вновь, для очередного урока —
На коленях, ладони вместе, от признаний падают слезы.
Неяркий свет дает свеча, но все же освещает
Хронику моей жизни, над которой размышляю.

Не недооценивай силу и мощь,
Что дает голос, источник не могу определить.
И конечно суть в том, что голос каким-то образом
Сделает меня лучшим — что все склонятся.

Припев:
Растянуты на дыбе собственных желаний,
Вертимся на языках горячего пламени жизни.
Преодолеваем препятствие — чтобы столкнуться с новым;
Гонке нет конца — пока все не встретим смерть.

Со стоном открывается дверь, напоминая, что я был один —
Входящий становится на колени, отрезвленный раскаянием.
Должен ли я помочь, не в этом ли смысл дружбы?
Почему я сомневаюсь? В другой ситуации я бы кричал.

Преданные мышцы напряжены, глаза закрываю, защищаясь;
Еще раз скрипнула дверь, и мои руки с силой сжаты.
Свет свечи стал ярче, и я вижу, с другой стороны,
Розовый бант на девочке — с лицом влажным от слез.

(Припев.)

Все мы проходим этапы… (× 2)

И тогда я подумал, такая вот „святая троица“:
Вся жизнь проживается на коленях нас троих.
Девочка справа олицетворяет надежду,
Желание сделать больше, подняться по веревке выше.

Я теряюсь, когда не могу подняться выше,
Должен ли я быть честным, скромным — или обманщиком и лжецом?
У того, кто слева, для плача не осталось слез —
Внутри него обрывки лжи, и тайны, что он должен был хранить.

(Припев.)

Все мы проходим этапы… (× 4)